Моя бывшая одноклассница Надя всегда была просто идеальной, с какой стороны не посмотри. Как говорится, спортсменка, комсомолка и просто красавица. Она отлично училась и в школе, и в институте. Потом у нее появился любимый муж, ребенок, престижная работа… Но Надежде и этого было мало.
В отличие от нас, сплошь помешанных на несчастной любви Татьяны к Онегину, Надя наша и в физике, и в химии, и в биологии разбиралась отлично. А в математике ей вообще равных не было. Да и сочинения она писала лучше всех. Несмотря на то, что Татьяну Надя терпеть не могла. А Онегина считала слабаком и неудачником.
В том, что Надька поступит в любой, даже самый престижный институт, никто ни минуты не сомневался. Знакомые её отца считали, что девочке прямая дорога на мехмат МГУ.
Однако Надежда поступила на строительный факультет нашего политехнического института. Она пошла туда, где учился её парень. Вместе с ней в политехнический еще поступили трое наших одноклассников. Но только Надежда рассказала о сопромате как о восьмом чуде света.
На третьем курсе Надя вышла замуж, через полтора года родила дочку. И после института еще два года занималась только семьей и домом, хотя было понятно, что дом — слишком маленькое поле для такой деятельной особы.
Пришло время искать работу. Родители мужа порекомендовали Надину кандидатуру в одно из отделений банка, и её взяли на работу. Она, что называется, пришлась ко двору, все у неё как всегда, получилось на «отлично». Казалось, лучшего места не найти. Тогда у нас был всего один банк — Сберегательный. Как и везде, зарплата была ничем, зато «корпоративные блага» — всем. Великолепный детский сад, комфортабельные санатории и дома отдыха практически даром. Путевки на популярнейшие в те годы курорт Золотые Пески в Болгарию, вполне приличные премии и, конечно же тринадцатая зарплата. Мы все снова завидовали нашей всегда деловой Надежде. И только она сама никак не могла полюбить свою ужасно скучную работу:
— Девчонки, поверьте, я туда хожу как на каторгу. Всегда просыпаюсь с одной и той же мыслью: придется пережить еще один невыносимый день. Потом каждые десять-пятнадцать минут смотрю на часы — сколько там еще осталось до окончания рабочего дня. И без одной минуты шесть вылетаю как ошпаренная из банка!
Муж целый месяц с ней не разговаривал, а обиженная свекровь вообще объявила о разрыве отношений. Еще бы, уйти с такой солидной и престижной работы! А Надежда на тот момент решила, что видимо, быть женой и матерью — её главный талант.
— Эх, жаль, что столько времени на сопромат потратила. Наверное мне надо было учиться не на строителя, а на повара.
— Слушай, Надежда, а не пойти ли тебе мастером к нам на стройку? Будешь там воевать с прогулами, халтурами и разными запоями, — предложил ей однокурсник.
Надя сначала лишь улыбнулась этому предложению, но уже через две недели она устроилась мастером на стройку. На этот раз Надин муж кричал и грозил запереть её дома на ключ и не выпускать. Мама, прекрасно зная свою дочь, вздыхала, и пробовала её вразумить:
— Доченька, ведь работа на стройке — дело совсем не женское.
А свекровь — та просто злорадствовала.
— Да, девочки, поначалу физически было очень тяжело, — признавалась нам подруга.
Но Наде работа нравилась, и она довольно легко втянулась. Рабочих своих она быстро организовала. Постепенно строительство налаживалось. Надежда предложила внедрить новую технологию монтажа. А сейчас наша надежда — инженер по организации управления производством. Дома уже давно никто не дуется. наоборот гордятся своей успешной счастливой мамой. Как говорится спортсменкой, строителем, и просто красавицей.
_80x60_0f7.jpeg)
